Могла ли Елена Бойко звонить в Россию из украинской тюрьмы

Харьковский "антимайдановец" рассказал, при каких условиях политзаключенные киевского режима могут получить телефоны


Звонок депортированной журналистки Елены Бойко в прямой эфир радио "Комсомольская правда" прямиком из львовского СИЗО оставил много вопросов. Неужели порядки в украинских тюрьмах настолько либеральные, что политзаключенные, обвиняемые в государственной измене, могут там свободно давать комментарии по телефону, тем более в российских СМИ. Или же этот звонок стал очередной "спецоперацией СБУ"?

Чтобы ответить на эти вопросы, "Комсомолка" пообщалась с одним из лидеров харьковского «Антимайдана» Сергей Юдаев, который был в заключении на Украине с 2014-го по 2017-й год. Он рассказал, в каких условиях содержали его:

- Первые полтора месяца я провел в обычном СИЗО. Там порядки попроще: видеонаблюдение только в коридорах, в камерах много народа. Но к политическим заключенным с первых минут приставляют осведомителей, - рассказал Юдаев. - Потом меня перевели в спецтюрьму. Почти три года я сидел один в камере на четырех человек. Там висели две видеокамеры: у спального места и в санузле. Так что даже в туалет сходить без контроля невозможно.

По словам "антимайдановца" телефон в камере политзаключенного может появиться только под полным контролем спецслужб

- Есть два случая: либо это прослушка, либо заключенный уже все и всех сдал, и это ему поблажка за лояльность, - рассказывает Юдаев. - Звонки со стационарных телефонов позволяются только сотрудничающим с администрацией. Нужно заранее написать бумагу с указанием номера, на который будешь звонить, и цель звонка. При любом отклонении - разговор прерывается.

Наконец, Сергей Юдаев заявил, что есть еще одно свидетельство того, что звонок Бойко все же был подставным:

- Она звонила в 8 вечера по украинскому времени. А как раз с 19:30 до 21:00 во всех сизо и колониях Украины идет пересменка. Это время, когда идет проверка камер и все нелегальные предметы заключенные прячут.